Она стремилась не нарушать и не менять законов природы. Например, она наотрез отказывалась убивать многочисленных мух в нашем доме, говоря, что они – пища для птиц и ящериц. А птицы и ящерицы в свою очередь служат пищей для кошек. «Убьешь муху, и кошка с голоду помрет», – говорила мама. Она считала, что, не убивая мух, она как бы покупает кошачью еду и при этом денег не платит.
Папа взял мою руку и медленно положил на шею гепарда. Шесть животного была мягкой, но одновременно немного колючей. Гепард повернул голову и уткнулся носом в мою руку. После этого животное раскрыло рот и лизнуло мою руку. Папа раскрыл мою ладонь. Гепард лизнул мою ладонь, словно провел по коже наждачной бумагой. Мне стало щекотно.
Папа стал членом местного профсоюза электриков. Город Финикс строился и развивался как на дрожжах, и папа без труда нашел работу. Каждое утро он уходил из дома в желтой строительной каске и высоких рабочих ботинках, подбитых железом, в которых, как мне казалось, он становился еще красивее, чем в обычной одежде. Благодаря профсоюзной защите папа зарабатывал хорошие деньги. Помню, как в день своей первой зарплаты он вернулся домой, позвал нас в гостиную и заявил, что мы забыли свои игрушки во дворе.
Папа, который обычно втягивался в обсуждения о том, является ли сумка с вещами одной вещью или несколькими, не был тогда в настроении и сказал, что камни слишком тяжелые. «Можешь взять один», – разрешил он.
«Слишком поздно, он уже почти закончил считать», – ответил Билли.
«Куда мы едем?» – поинтересовалась я. С тех пор как мы переехали в Финикс, мы ни разу не выбирались на дикую природу.