Исабель почувствовала, что лоб у нее стал ледяным.
И все же эти обстоятельства сильно взволновали его.
— Поулу нельзя было появляться в ней перед родителями. Но он любил эту кепку, сказал Трюггве; днем прятал ее под кроватью, а ночью спал с ней.
— Ах да, простите. Я сказал — Йошуа, так мы все его называем, но ведь на самом деле его зовут Йенс Крогх. Извините, я совсем позабыл. Так можно с ним поговорить?
Он заметил, что дыхание собеседника становится все более и более напряженным.
Коробки стояли там исключительно по той причине, что немыслимо было себе представить, что она станет в них копаться. Просто-напросто. Что могло являться лучшим свидетельством его власти над ней? Беспрекословное согласие с тем, что тут его владения. Что на них наложено табу.