Ассад прищурился. Может, на его взгляд, прозвучала одна-две лишних фразы.
Тут отец начинал потеть, и в диалог вмешивалась матушка. Кто он вообще такой, чтобы подобным образом разговаривать с отцом?
Он поблагодарил их, попросил посматривать за тем, что происходит, и дал номер своего телефона.
Тем же вечером он подкинул по несколько снотворных пилюль в кофе матери и отчиму. А ночью, когда они заснули глубоким сном, он растворил в воде содержимое всего пузырька. Пришлось потратить немало времени на то, чтобы перевернуть их с живота на спину и влить им в горло месиво из снотворного и воды. Но время — единственное, чего у него хватало в избытке.
Здесь он собирался сказать, что ему плохо. Что ему нужно поговорить. Но он не успел.
Труднее было удержаться от плача десятью минутами позже, когда ему было приказано сжечь во дворе все свое добро.