Мёрк поднялся и заправил рубашку в брюки. Что он имел в виду? Конечно, они сейчас пойдут и сорвут. Разве не он сам определяет, что делать?
Исабель понятия не имела, время обеда сейчас или глубокая ночь.
— Ах да, — сказал он, увидев их замешательство, — у меня еще есть с собой фрукты. Может, лучше угостить вас клементином?
Ему казалось, что нет. Ибо в таком случае вопросы, заданные ему, были бы более навязчивыми. Полицейский смотрел бы на него совсем иначе.
В детской наивности он полагал, что она спасет его. Вступится за него. Отстранит от удушающих объятий отца и хотя бы в этот единственный раз предоставит ему оправдание. Чаплин — это всего-навсего игра, которую он полюбил. От этого никому нет никакого вреда. Ведь и Иисус тоже играл, когда был ребенком, они же знали это.
Затем взяла свою сумку и опрокинула в нее банку с домашними сбережениями. Она не посмела выйти в коридор и взять комбинезон Бенджамина и свою куртку, но если Кеннет дома, ничего страшного.