— Карл, ты ведь несерьезно? Ты шутишь, так? — Сквозь однодневную щетину Ассада проглянули знаменитые ямочки, которые, впрочем, быстро исчезли.
Карл помотал головой. Обустроился? Сильно сказано.
— Ни черта. Кстати, тебе кто-нибудь рассказывал, что у тебя улыбка, как у Гвинет Пэлтроу?
Вилка в его руке застыла в воздухе. Взгляд начал мрачнеть.
Да и он сам, черт возьми, ощущал себя в том же духе.
На этот раз все было не так. Он до сих пор не мог опомниться от ощущения, охватившего его, когда он стоял посреди шоссе и смотрел в мешок с письмом и собственной одеждой.