– Якорь – символ надежды, – произнесла она мягко.
Потом, пугливо оглянувшись, извлек из тумбочки припрятанный коньяк и бокалы.
– Ваша правда, – согласился я. Эх, где-то те времена, когда я отмахивал расстояния побольше, чем от поместья до Блумтауна, на своих двоих? А теперь избаловался, изнежился, занятия спортом снова забросил… Куда это годится?
– А глаза-то у Палмера синие… – задумчиво произнес Фрэнк.
– Вик! – обрадовался он и заключил меня в медвежьи объятия (да что же они мне сегодня повсюду мерещатся!). – Сколько лет, сколько зим!
– Я и подумал, – продолжал Стивенсон, – все-таки семейный праздник, а Лайонел один-одинешенек, никого знакомых нет… Так что, надеюсь, никто не будет возражать, если он присоединится к нам.