Таусенд засмеялся так, что подавился сигаретным дымом и долго кашлял.
Я с трудом разлепил глаза. За плотными шторами не разглядишь, наступило ли уже утро. Нащупав тапочки, я запахнул халат и отправился посмотреть, что стряслось. К крикам Мэри (что произошло с моей всегда незаметной и похожей на мышку кухаркой?) добавился взволнованный голос Ларримера.
– Хм… – опять произнес я. Кажется, кузен ждал от меня пламенных протестов, но… По правде говоря, у Наоми были для такой мысли некоторые основания.
Однажды я поинтересовался, зачем она взваливает на себя столько писанины и почему хотя бы не наймет секретаря, который станет печатать послания на машинке.
– И чем же ты болен? – ядовито поинтересовался Сирил. – У тебя сплин?
– Лилиана! – вскричал я. – Он же ее загубил!.. Корни могли загнить! И свет!