Поставили пюпитр-аналой, Псалтырь на него грохнули.
Тирада была выдана в крайнем волнении и сопровождалась непрерывно повторяемым крёстным знамением.
— Душа! Не принимаешь? Тогда отойди, а то оболью!
В Коробце перетолковали с Жердяем. Крепкий мужик: прижимает общину. Без рывков, но намертво. Может, сыны-внуки и до боярства дорастут.
Разбойники, явно, рассчитывали вырезать нас сонными. Хорошо придумано. Да вот же беда — не спиться мне! Всякие «заячьи губы» мерещатся.
Брать городских? Эти на подъём легче. Но только на работы. На переселение… Я уже объяснял: статус ремесленника городского и усадебного — две большие разницы.