Я принёс и бросил на пол здоровенный овчинный тулуп: дабы вдовица не валялась на замусоренной земле. Поставил Сухана у дверей часовенки — ну, типа, чтобы черти не лазили как вчера.
Яков удивлённо вскинул голову. Я его и прежде удивлял, но такое выражение полного изумления… первый раз.
— воинское братство превращается в братство воровское;
«Дикие вопли издала она; сначала были они сердиты и угрожающи, потом становились слабее, приятнее, чаще, и потом уже тихо, едва звенели, как тонкие серебряные колокольчики».
Она ко мне левым боком стояла, а левая рука на топорище ниже правой ложится. Плечо опущено, висок открыт. Зря я, что ли тренировался? С 8 шагов. Она так за секирой и пошла. Уже мёртвая.
«Без женщин жить нельзя на свете…». Неправда — «льзя». Но очень скучно. Можно, конечно, переменить контингент… Но будет повтор. Потом — снова менять? При моих… гормонах — на одних мешках разорюсь.