– Мне известен также перечень дивизий, что будут переброшены в самое ближайшее время на север – сюда, под Камышин и Воронеж. Вы полностью сворачиваете войну в Турции и правильно, кстати, делаете – кусок пирога с Эрзерумом и Трапезундом и так достаточно велик, чтобы не подавиться. И еще нас при этом пытаетесь обмануть…
Вот тут многим «бывшим» русским выпал совсем иной жребий – послужить несколько лет верой и правдой в «Славянском легионе» и вернуться на родину и с чином, и с полным прощением.
Вчера удалось взять десяток пленных, и ситуация прояснилась окончательно – реакция во Франции победила, восстания пролетариата подавили, а Лионскую Коммуну утопили в крови. Всех солдат, что познали горечь окопной войны и массами дезертировали или переходили на сторону красных, объявили «плохими французами» и отвели в тыл. Маршал Фош без жалости начал укреплять дисциплину, всех ненадежных солдат либо отдавали под суд, либо демобилизовали.
«Как бы сделать так, чтобы они сами ушли? Думай, голова, на то ты и дана – пусть французы с немцами до упоения режутся, а наши коммунисты им мировую революцию устраивают – но чтобы у нас от Днепра до Амура полное спокойствие в стране наступило. За десять лет мы все последствия гражданской войны потихоньку ликвидируем, порушенное восстановим, новое созидать будем. Хватит сомнительных социальных экспериментов, пора делом заниматься!»
– Не рассыпался бы он в полете, болезный…
– Я гауптман германской армии, но полковник российской, в которой служил с лета 1918 года. И сейчас не являюсь царским флигель-адъютантом, потому что считаюсь погибшим с лета прошлого года. «Воскресать» не имею ни малейшего желания, так как не желаю стать самым натуральным покойником.