Гудериан зло усмехнулся, глядя на вытянувшуюся впереди еле видимую ниточку окопов – маскировка казалась никудышной, а потому среди позиций вздымались султаны взрывов.
– Я считаю, что выделить дополнительные силы мы в состоянии, ведь у нас под ружьем до трех миллионов красноармейцев, а на Западном фронте едва триста тысяч, в частях большой некомплект…
Польские жолнежи выехали из Сибири вслед за ненавистными им чехами, в июне прошлого года. В отличие от «братушек» они сумели вывезти в утробах морских транспортов множество различного имущества, прихваченного у бывшей родины. Вот только воспользоваться «непосильно нажитым» у новоявленных поляков не получилось, ведь недаром говорят русские, что попасть можно «из огня да в полымя» – а пламя большевистского нашествия гуще поднималось по всей Висле, от низовий и до верховий.
– Вы начнете войну скоро, и правильно сделаете, как говорят наши военспецы. Вы начали призывать потихоньку отслуживших солдат, якобы на учебные сборы, но это же смешно!
Громкий яростный крик вывел Дзержинского из размышлений по поводу ускоренного строительства социализма. И тут же грохнул взрыв, за ним другой – идущая впереди машина с охраной скрылась в густом клубе дыма и пламени, из которого вылетело горящее человеческое тело и какие-то непонятные ошметки.
– И тебе не хворать! Надо же – не думал, что все дороги ведут в Ташкент! Гляжу, опять русским офицером стал, а не местным курбаши, как я. И куда теперь дальше пошлют, Миша?