«Не лгать, только не лгать! Можно не говорить всей правды, но только не лгать!»
Подполковник вздохнул с нескрываемым облегчением – к нему, стоящему у паровоза, медленно подходил угловатый, с наклоненными стенками бронированный вагон, выкрашенный в песчаный цвет с ломаными серыми линиями по всему приземистому корпусу.
Вторая монета, меньшего размера в 2 рейхсмарки, имела на аверсе изображение орла другой формы, но тоже со свастикой, а на реверсе отчеканен профиль фельдмаршала Гинденбурга с датами рождения и смерти – цифры 1937 ошеломили кронпринца.
– Как я жаждал снова встретиться с вами, господин Фомин! Вижу, и вы меня узнали…
– Долг, присяга… Я должен был воевать с захватчиками… – Майор мучительно выдавил из себя слова, в которые раньше истово верил. Но сейчас почувствовал, что звучат они неубедительно даже для него.
– Затем нам помешают проливные дожди, не дай бог, конечно, сенокос и уборочная… – улыбнулся краешками губ Колчак. – Потом наступит осень с ее проливными дождями и распутица, ранние морозы и прочие напасти с казнями египетскими!