Генерал Арчегов задумчиво посмотрел на грозную махину «Адмирала Ушакова» – линкор стоял на бочке посередине Северной бухты, чуточку дымя одной трубою.
– Предусмотрительная у вас жена, Семен Федотович, с оружием ходит, надо же, с кинжалом и пистолетом, – усмехнулся Мойзес блеклыми губами, что делало кривую улыбку на красном лице еще более безобразной и страшной, и пристально посмотрел на побледневшую женщину, что крепко вцепилась пальцами в ткань салфетки.
Но этого врагам показалось мало, и все завоеванное миролюбивыми и добрыми румынами в честной войне отобрали обратно. Потеря Трансильвании, Северной Буковины, Южной Добруджи и Бессарабии сильно оглушила Григулеску, как и все румынское общество.
И сейчас эти бывшие драгуны, конные егеря, гусары и уланы, цвет сгинувшей в небытие имперской армии, шли в бой уже под красными знаменами, неся на кровавых полотнищах победу. Шли вперед, за Рейн, на Париж, туда, куда и он стремился шесть лет тому назад.
– Взяли – выполним! Но чуточку позже… Так и поясним – не получилось вовремя, господа хорошие, задержка-с! Нам нужно, как тому пакостливому коту, сначала нагадить им в ботинки!