– Надо же, а ведь Сталин в мое время к стенке поставил бы любого, попробуй кто в тридцать седьмом году названия этих танков упомянуть. И чего их побросали, сломались, что ли?
За ними он еле разглядел легкие крейсера и эсминцы, предназначенные для захвата и конвоирования транспортов. Топить не следовало – столько добра пустить на дно было бы безумием, – богатые трофеи русскому флоту самому как нельзя кстати.
Но деваться нам некуда – собственное моторостроение практически отсутствует. Ничего, года через три-четыре лицензионные двигатели выпускать будем, а там и свои моторы появятся. Истребители сейчас нам не нужны, надо транспортники да пассажирские лайнеры, хм, если можно так их именовать, строить. Кадры готовить, аэропорты – да чего только не нужно в нашем положении. Та же связь, радиостанции, училища – инфраструктура жизненно необходима, без нее настоящей авиации и ВВС не создашь. Ничего, со временем все будет!»
Такой вариант имел весьма высокую вероятность – на турецком флоте вот уже полвека царили весьма странные для любого европейского моряка порядки начиная с дисциплины, и даже строгие и педантичные германские офицеры, всю войну проведшие на палубах османских кораблей, не смогли выбить из голов восточных союзников накопившийся за столетия груз дурных обычаев.
Может быть, война и разразилась, вот только итальянцы не горели желанием воевать за югославянские земли, прибранные к рукам по окончании мировой бойни. Не до того им стало, королевство опять затерзала анархия – новоявленный дуче Муссолини был вульгарно зарезан обычным кухонным ножом – под южным солнцем все люди импульсивны, нравы горячие, но нет ничего хуже однопартийца, ставшего рогоносцем.
Нет, Шмайсер довольствовался постом даже не адъютанта в небольшой свите при главнокомандующем и фактическом регенте, а самого обычного офицера для поручений, правда, будучи при этом непосредственным начальником для десятка офицеров и унтеров, прикрепленных к нему для отправления обязанностей по настойчивой просьбе.