– Не балуй, всего замочил! Ну, ты и контра, сукин сын! Да не бей ты, а то выхолостить прикажу!
Его собрат «Лемнос» нарвался на подводную скалу и пропорол днище, что в штормовом море стало фатальным. Третий, и последний, крупный корабль, оставшийся у греков, броненосный крейсер «Георгий Аверов», погиб еще в феврале, так же как любимый линкор самого Колчака, – по неизвестной причине взорвался носовой погреб, и в огненной вспышке греческий корабль разделил судьбу несчастной «Императрицы Марии».
Мойзес, собравшийся было уходить, неожиданно повернулся. И показал открытые ладони с пятнами ожогов.
– Во-во, а я что тебе говорю?! Чудовищно сильны большевики… Особенно если в расчет тех кукловодов взять, что за ними стоят! Все правильно сделали, к своей вящей выгоде, режиссеры гребаные – и нашим, и вашим! И не возьмешь их за глотку, самим опасаться нужно, чтоб пальцы на нашей шее крепко не сжали!
Лев Давыдович выдержал артистическую паузу, спрятав неуместную улыбку, и с прорвавшимся высокомерием во взгляде поглядел на донельзя удивленные, пока не верящие лица.
– Я вижу, Фомин, можешь не убеждать! Почему в Москве решили не перебрасывать войска?