– Ты чего тут? – спросил я. – Всё глаза портишь, снайпер? Гляди, они тебе ещё понадобятся. Как говорил когда-то Вася Тёркин, у немца это не последний самолёт…
Обернулся – ко мне подбегали Машка и Светка Пижамкина, у обоих стволы наперевес и крайне встревоженные морды лиц. За ними возникли Рустик в своём титановом горшке с прикреплённой камерой, Георгиев с рацией на спине и кто-то ещё, чьих лиц я не разглядел.
– Не то слово. И при всём при этом за последние две недели в Европе было уже девять успешных подрывов этих самых смертниц с «живыми минами» внутри, то есть интенсивность их использования, похоже, растёт, а география применения помаленьку расширяется…
– Так, – сказала она, – основная высадка предполагается вот здесь, это тридцать пять километров от нас. Примерно через четыре часа, то есть перед рассветом. Севернее вроде бы должна высадиться ещё одна группа, но она предположительно будет отвлекать. Поэтому первую группу, которая, видимо, является основным десантом, встретим мы, а вторую – кубинские товарищи.
Вторая группа чуть погодя двинулась за нами на расстоянии десятка шагов.
– Во дятлы, – удивилась Машка. – А чем тут тогда гордиться-то, тарищ майор?