Вот и все. За поворотом дороги скрывается хвост колонны — всадники, обступившие вереницу устало плетущихся межгорцев. Они уходят в Мальрок, а я остаюсь.
Арбалетчик, как я и предполагал, не стоял на месте. Хоть и болит живот, но работать надо: летел ко мне с коротким мечом на изготовку. Это он зря — лучше бы бежал, пока ноги целы. Три врага для меня многовато, а вот по одному валить в самый раз — силы и наглости пока хватает.
— У арбалетчика на дне колчана была — хитро припрятал. Забористая штука — отхлебнете?
Лишь сырая прошлогодняя листва под ногами — ни травы, ни кустов, ни мелких деревьев. Ничего живого не видно, разве что издали нет-нет да чирикнет несмело птичка, засевшая на вершине стометрового растительного колосса. Следов тоже не видать — если и водится зверье, то на лесной подстилке оттиски лап и копыт заметить трудно.
— Это не дерево — это кирт, — неожиданно возразил хеск и потянулся за новым куском.
Еще минуту назад у меня была лошадь, сухая одежда, запас продовольствия и оружия. А теперь лошадь грызут волки-переростки, одежда вымокла до последней нитки, продовольствия нет, а из оружия лишь два ножа и меч. Причем последним я и помахать как следует не смогу — силы не те. Хотя купание в ледяной воде взбодрило серьезно — придя в себя после неуклюжего падения в реку, я, подняв голову над поверхностью, шумно вдохнул и на миг почувствовал себя почти что прежним ловким Даном. Лишь на миг — потом опять немощь навалилась. Но все равно приятно — значит, в стрессовой ситуации можно рассчитывать на резервные возможности.