Лучники тогда израсходовали все стрелы — в колчанах не осталось ни одной. Именно их действия помогли закрыть двери башни номер три и подняться всем людям Грата наверх, не оставшись под ударом. Тот самый этап, когда защитники понесли наибольшие потери: более сотни женщин, подростков, детей и стариков были порваны когтями и клыками, оставлены умирать на брусчатке внутреннего двора или запертыми в духоте забитых людьми башен.
— Епископ, чтобы передавить тварей, пытающих стариков, я свою душу не задумываясь продам. И вашу, кстати, тоже. Но не переживайте — в том, что я замыслил, темноты нет. Так — фокус балаганный. Но если все пройдет как надо, демов станет меньше, а настроение у них испортится. А то вдруг осмелеют после сегодняшнего…
— Да этот блаженный здесь яйца высиживает.
На этом этапе их наконец кто-то заметил и поднял крик. Многие запаниковали, но некоторые сохранили самообладание. Захлопнули нижние двери башен, убрали мостики с лестниц, ведущих на стены, закрыли внутренние ворота туннеля перешейка.
Если откровенно — спускаться вниз не хотелось. Сам лезу в ловушку, устроенную другим. Если за демами идет подкрепление, могу заработать новую порцию проблем. Но если и так, то двигаются они все по той же тропе, на которой никого не видать. Даже если мчатся со всех ног, минут пять — семь у меня точно есть. Хотя совсем уж без риска не получится, но на войне без него никак.
Странно. Я все еще мыслю. И место знакомое. Мрак. Здесь нет света и звуков, но есть кое-кто другой. Тот самый: союзник мой и проклятие мое в одном лице. Видимо, это смерть — ведь все попытки попасть сюда, которые предпринимал после боя на Языческом холме, были неудачны.