Нет, есть еще и растительная пища, разные там грибы-ягоды. Но после двадцатой дегустации, окончившейся камнем респауна, Сергей принципиально отверг вегетарианство. Запас особенно неприятной флоры он, конечно, сделал, но кушать ее самому…
На чорном кожаном лепестке изящным готическим шрифтом было выведено: “Берцы подводные. Швейная ф-ка им. Ж.-И. Кусто”.
- Я вас потом познакомлю, - ответил он на застывший в округлившихся глазах рейнджера вопрос, - Ну, кто первый после меня?
Сергей наслаждался ощущением изрядно полегчавшей головы: кроме удаления оплавленной диэлектрической бороды, Ром довольно ловко обрил его “под Котовского”.
Три дня с краткими перерывами на институт Сергей дробил айсберг. Днем еще ничего на солнышке, но вот по ночам было дико холодно. Тогда Сергей просто падал в воду на радость рыбам. Респаун убирал голод и жажду, согревал, высушивал лохмотья и даже поднимал выносливость с привычных во время работы 10 процентов до 50. Статы, к сожалению, не росли. Просто не успевали закрепиться за время между самоубийствами. Зато “шахтер” прокачался до 30. И было кое-что еще…
Решетка его камеры с легким скрипом отворилась, и дроугоблин сделал первый шаг к свободе.