— Это сейчас пустыня, как ты называешь, а вообще — это эрх или прибрежная зона. Через несколько дней, почти на пол-оборота, сюда снова придет вода. Города адаптеров построены на берегах эрха. Все горные гряды, которые мы пролетаем, осуществляют своеобразное зонирование и не позволяют городам уйти под воду во время прилива.
Сорванный клок кожи прижился, слава богу, но сухие корки, прикрывающие глубокие ссадины, им не понравились. Не спрашивая, мою руку по локоть засунули в емкость с раствором и, не слушая шипения, перешедшего в подвывание и обратно — щипало знатно! — заставили подержать там.
Я устала! С самого утра сплошной экстрим: кувыркнулась со скалы, мехты, грохи, бег по пересеченной местности с препятствиями по эрху, полет верхом на драконе, под откровения последнего — сегодняшние приключения выжали меня как лимон. Сейчас даже спорить с эшартом, настаивая на собственной неприкосновенности от его домогательств, сил нет! А по большому счету — и желания тоже!
— В прямом! — ответила я и в который раз поведала об особенностях эшартов. А для пущего эффекта рассказала, как погибла другая Лена во время «выбора» при попытке побега со станции, и что сделал ее несостоявшийся супруг.
Я гладила по чешуйчатой шкурке Ичиока и ласковым сюсюкающим голоском обещала ему золотые горы, а точнее — любимых овощей до отвала, лично наловить насекомых и «все-что-хочет бедняжечка», кстати, уже пожелтевший. Затем с гордостью представила заметно оживившейся Лене эшартского домашнего зверя.
Кира, закусив ладонь, пытается не закричать, зато я крикнула, раз представилась возможность: «Выбирайте по запаху, он должен понравиться».