Была у него специфическая черта, в которой попаданец винил почему-то капельку немецкой крови, текшую в его венах — педантичность. Несмотря на любовь к адреналину, любые свои трюки и вылазки экстремал продумывал “от и до”, что бы не было нелепых и трагических случайностей. Возможно, немецкая кровь тут была и ни при чём, а всё дело именно в привычке учитывать любую мелочь в тех случаях, от которой зависит твоя жизнь…
Следующий — лоу-кик по колену — и классическая “вертушка” по голове. И пусть спасибо скажет, что не каблуком и не носком “зарядил”…
— Ваше высочество, помилосердствуй! — Хватался ползающий на коленях толстый купец за ноги, — детишки малые!
Так что… оставались тренировки, прогулки по лагерю и редкие вылазки в соседний городишко к любовницам. Редкие — потому что командование перед походом начало завинчивать гайки и даже уланскому сержанту требовался достаточно весомый повод, чтобы выехать из лагеря. От скуки и перевозбуждения — возраст-то молодой, спортсмен стал раздражительным и держался с некоторым трудом. “Помогали” ему в этом и пьянствующие сослуживцы, старательно изобретавшие всё новые и новые способы досадить своему сержанту.
Немногословный ветеран явно ему симпатизировал — можно было понять по некоторым моментам. Сейчас же эта симпатия была достаточно явственной.
Покивал задумчиво — и снова насел на солдатика с вопросами, а их было много… Постепенно раскрывались местные реалии — необычные, мягко говоря. Для примера — люди, идущие в армию не по “призыву”, пользовались нешуточными привилегиями. Их не могли бить наказывать физически иначе как по приговору полкового суда и только за очень большие проступки; проще было продвижение по службе; можно было не уволиться — но перейти на службу гражданскую лет этак через десять-пятнадцать. Ну и другие поблажки.