Он кивает и отступает назад. Над головами напряженно застывших людей хлопают флажки. Я переключаю свое внимание на гробницу. Дверь закрыта на папиллярный замок. К нему нужно только прикоснуться.
Стен Левицкий уставился на Консула так, словно перед ним появился призрак. По черному от сажи лицу великана катились слезы, а в широко раскрытых глазах застыли ужас и недоумение. Для шести поколений семьи Левицких «Цицерон» был не просто домом. Он был их жизнью. Начал накрапывать дождь, и пожар как будто пошел на убыль. Рядом кто-то предостерегающе крикнул – несколько балок прогоревшей части гостиницы рухнули на головешки первого этажа.
– Действительно, – согласилась я, – тебе надо выбираться из Сети. Но есть ведь другие колонии. Почему именно Гиперион?
Консул потер щеки и ничего не ответил. Он выглядел очень усталым.
Его спутники молча оглядели заброшенные причалы и пустынную равнину.
– Перед вами диспозиция подразделений нашего флота, – объявил адмирал. Внутри золотого пятна и за его пределами зажглось несколько сотен ярко-оранжевых огоньков. Больше всего их было вокруг захолустной звезды, в которой я не сразу узнал светило Гипериона. – А это Рои Бродяг – по самым свежим наблюдениям. – Появилась дюжина красных линий. Стрелки и синие пунктирные хвосты указывали направления их движения. Даже столь крупный масштаб не показывал вторжения каких-либо Роев в пространство Гегемонии – за исключением одного из них, самого крупного, который, резко изменив курс, направлялся к системе Гипериона.