Палатка начинает оседать, стойки и проволочные растяжки прогибаются, поддаваясь напору текучего песка. Прижавшись друг к другу, Консул и Ламия заворачивают тело отца Хойта в плащ. Лампочки медпакета продолжают мигать красным. Кровь из шва больше не сочится.
– Различия незначительны, не бойтесь. – Наклонившись к лицу Мастина, он спросил: – Хет, что произошло в ветровозе?
– А как же дворец? – спросил я. – Библиотека? Фермы, постройки?
«Ты использовал нацистов как свое оружие. Они безумцы. Чудовища. Ты и сам чудовище, будь Ты проклят».
Я должен вернуться. Чтобы доказать тебе!.. Всем!..
Джонни, казалось, не слышал меня. Он прихлебывал кофе и глядел куда-то мимо.