– По условиям, на которых мы служим Церкви, после рейса на север мы получаем свободу, – ответил Беттик. – «Бенарес» мы оставим здесь, чтобы вам было на чем вернуться, а сами отправимся вниз по реке на катере. А потом двинемся дальше.
А Шрайк, словно желая продемонстрировать свою власть, раскинул руки и завис в пяти метрах от мраморной полки, где Ламия сидела на корточках рядом с неподвижным Силеном.
«Пока еще не перешел», – подумала Гладстон, поглаживая подбородок и слушая, как Колчев допрашивает генерала.
Тирена поднялась. Только сейчас я заметил, что на поясе из синтетической холстины у нее висит армейский нейродеструктор. Оставалось надеяться, что «жезл смерти», как и весь ее костюм, бутафорский.
– А что, если он поедет без вас? – крикнула Ламия вдогонку.
– Нет, – сказал я. – Точнее, все зависит от событий на Гиперионе. Остальные переменные учтены.