– Чудесная мелодрама, – рассмеялся Силен. – Саргассово море душ, оплакиваемых Христом. Причем все на самом деле и при нашем непосредственном участии. Хотел бы я знать, кто режиссер этого говенного спектакля.
– Но ваша аппаратура – она же должна где-то находиться, – возразила я.
– Это так называемая чахотка. Или туберкулез. Судя по кровотечению, последняя стадия.
А Гиперион – это дыра в прогностической ткани Техно-Центра. Предпоследний оксюморон – переменная, которую нельзя учесть. Как это ни дико, но Гиперион, похоже, нарушает все законы физики, истории, человеческой психологии и принципиально не поддается прогностическим расчетам ИскИнов.
Двое мужчин побежали по улице. И ни малейших признаков Сири.