Джонни упал навзничь. Защитный костюм у него на груди местами расплавился. Меня замутило от запаха паленой плоти, но смертельных ран вроде не было. Я наклонилась и приподняла его.
– Тогда о чисто военной точке зрения, капитан третьего ранга. Почему вы против ввода подкреплений?
– Друг от друга ни на шаг, – приказал он. – Прежде чем стрелять, уясните, что перед вами и насколько это опасно.
Гладстон поднялась на мостик, изящно изогнувшийся над невидимым ручьем, тихо журчавшим в темноте. Тусклый желтый свет падал на каменные перила ручной кладки. Где-то за пределами студенческого городка залаяла собака. На нее прикрикнули. Светились окна на третьем этаже старого кирпичного здания с остроконечной черепичной крышей, построенного, должно быть, еще до Хиджры.
Консул пытается высказать свое мнение об этом «гуманном» оружии, но у него ничего не получается, и Тео Лейн вытирает щеку бывшего начальника своим носовым платком.
Слева от Кассада простиралась сама Долина. Ее изъеденные эрозией скальные стены осели и поросли бурьяном. А Гробницы… Похоже, их только что соорудили – с Обелиска и Монолита еще не были убраны строительные леса. Стены и крыши ослепительно сверкали, точно их позолотили и на совесть отполировали, но входы были закрыты наглухо. Вокруг Сфинкса громоздились какие-то таинственные машины, опутанные толстыми кабелями. Кассад наконец догадался: он попал в далекое будущее – на несколько веков, а то и тысячелетий вперед – в канун дня, когда Гробницы были отправлены в прошлое. Он обернулся.