Но де-факто бароны, с одной стороны запертые айвами, а с другой стороны Клонелем, так и остались мелкими помещиками, правда, с очень крутыми привилегиями, которые, как говорится, мог отнять только король. Торговля с айвами к тому времени явно захирела, да и мало кто из купцов рисковал отправиться в степь, тем более кочевники в то время могли предложить немногое. Но все же кое-какой торговый оборот шел, и Черный барон получал деньги, на которые содержал свое небольшое войско. Отсутствие налогов положительно сказалось на благополучии семьи – сейчас барон был небедным человеком. Правда, вместо того чтобы развить торговлю с айвами и приумножить капитал, он рассорился с ними насмерть и теперь просто-напросто уничтожал большинство айвов, пересекавших границы баронства. Причины у него на такие действия имелись веские: айвы в один из набегов убили единственную дочь и сопровождавшего ее брата барона, так что счет к айвам Черный барон имел огромный.
– Да уж… – Я почесал затылок: тут было над чем подумать.
Ни одна тварь Пустоши не пришла за мной, никто не хотел облегчить страдания. Мысли текли медленно, вяло, ощущение ваты вокруг прервало падение моего тела – похоже, споткнулся о камень. Но встать вновь и идти уже не получилось…
Квартал ростовщиков находился совсем рядом, и я решил действовать прямо сейчас. Правда, как я подсчитал, до полной суммы не хватало набежавших процентов, так как прошло где-то четыре месяца. Это пять процентов – в общем, требовалось еще сто золотых.
Только рано утром, перед уходом, смогли в нескольких словах рассказать друг другу о себе. Я лениво перебирал шелк ее роскошных черных волос, пахнувших горьковатой полынью и свежим степным ветром. И слушал, нет, вбирал ее рассказ.