– Помни, ты просила, – он подпер подбородок ладонью и ткнул в меня указательным пальцем.
Мой орел озадаченно кружил над большим красным плато.
– Ты чего несешь, дебил? – рассердилась я.
– То есть если кто-то будет заигрывать с Князевой, Никита почувствует себя нехорошо?
Пока я размышляла и решала, спросить ли Сморчка, сильно ему нравятся «НК» и какие группы тяжелые он слушает еще, Дэн с кем-то приветливо переговаривался по телефону, нетерпеливо постукивая ногой. Закончив переговоры, он резко развернулся ко мне, подумал мгновение, а потом, схватив за запястье, поволок за собой. Я, едва поспевая за ним, так заорала – именно заорала, не благим матом, конечно, но довольно громко – парочка молодых людей, выгуливающих собачку на поводке, нехорошо взглянула на меня.
– Не могу, милашки. Жаль, вы такие, – он чуть наклонился к сидевшей за рулем, – такие притягательные.