– Ух ты! – только и сказала я, пальцем дотрагиваясь до бумаги, неожиданно превратившейся в фигурку. Дотрагивалась осторожно – боялась повредить хрупкое создание. – Красивый павлин.
– Эй, Чащин, – позвала я Димку после того, как часы ада на английском закончились и мы стали собираться домой.
Орел так и хотел превратиться в пчелку и усесться на эти яркие цветочки!
А где-то там, за потоками дождя, кто-то допевал песню, прижав микрофон к самым губам.
– Бурундукова ни с кем не может встречаться, – легкомысленно добавил и Димка, – это же Машка. Машка! Она у нас… феминистка и пацанка.
Естественно, Смерч взял. Еще и спасибо сказал так, что девушка чуть не расплылась лужицей восторга. Он вообще, по-моему, неосознанно с девицами заигрывает! При живой-то мнимой девушке!