Нед усмехнулся – когда он был рабом, максимум что видел от хозяйки дома, – брезгливую жалость, как к шелудивой, больной собаке. И жалко, и прикасаться противно – вдруг заразишься! А тут «собака» вдруг превратилась в желанный, вожделенный объект, лучше которого нет на свете.
Оглянулся – Хелда. Улыбается, хотя бледна и с трудом держится на ногах, опираясь на стену дома.
Последним сдалось многострадальное ухо Неда. Оно мучительно долго отращивало плоть, становясь таким же аккуратным и красивым, как и до ранения.
– Слушаю… – угрюмо сказал старший, пятидесятилетний мужчина, морщинистый и краснолицый.
В город они пошли пешком. Бордонар предлагал нанять извозчиков, но после раздумий Нед отказался от этой идеи – извозчиков нужно на всю компанию четырех, не меньше, и все это будет напоминать некий караван. Лучше уж дойти пешком.
– Мне не надо платы, – спокойно сказал Нед, рассматривая присутствующих, – кроме одной. Быть верными. Не строить козней против меня, против нас. Вы способны не строить козней? Чувствую – нет, не способны. Кузнец меня ненавидит так, что готов пришибить прямо сейчас.