Нас высадили у так называемого Салтыковского подъезда (его еще называли подъездом его императорского величества) Зимнего дворца. Я оценил внимание императора — Салтыковская лестница вела прямиком в покои императора, которые находились на втором этаже северо-западной части дворца, от Малахитовой гостиной до угла фасада.
Тут я вспомнил про свои злоключения в Японии и подумал, насколько истинное лицо японцев оказалось непохожим на романтический образ из книг и газетных публикаций.
— Спасибо, Александр Васильевич, — так же тихо ответила мне Мария Федоровна, — но Мишкин уже взрослый мужчина и офицер. Я думаю, он знал, что делал. Напротив, я так зла на старину Берти и мою сестрицу Александру, что нет слов. Как можно было допустить к управлению империей таких безответственных и подлых людей? Это всё слабость Ники. Пока был жив мой супруг, никто ничего подобного и подумать бы не смел. Но его с нами уже нет…
Ну а мне предстоит большая работа со Степаном Осиповичем Макаровым и Алексеем Николаевичем Крыловым. Кстати, надо вместе с адмиралом нанести визит нашему знаменитому ученому — ведь Опытовый бассейн, где проводятся исследования корпусов новых проектируемых судов, всего в двух шагах от дворца великого князя Александра Михайловича. Знаю только, что работы всем будет непочатый край. В условиях новых политических реалий нужно определить параметры большой кораблестроительной программы и начать создавать новый флот, наибольшим образом соответствующий этим новым условиям.
— Извините меня, Адольф, что я вас перебил, — сказал фон Тирпиц, — но я не смог сдержать свое негодование, услышав о подлых приемах, к которым прибегают эти лаймиз.
Ну, а завтра к нам наверняка нагрянут представители, как бы в будущем их назвали, силовых структур государства. С ними можно будет говорить напрямую — по своему опыту знаю, что во всех странах во все времена представители органов — люди деловые и в меру циничные.