Ирина, которая не была опечалена, как мы, думами о том, что случилось в Екатеринбурге летом 1918 года, беззаботно болтала с Ольгой и Татьяной, сумев разговорить девочек. Она тоже поездила по свету, и ее рассказы о разных чудесных местах звучали для великих княжон как волшебная сказка. Глядя на нее, я почувствовал, насколько она сама еще молода.
Ну, а я, господа, сделаю всё, чтобы наша встреча с германским императором прошла успешно. Ну, на эту тему мы еще побеседуем. А сейчас, господа, займемся каждый своим делом.
— Да, но теперь у России имеется Транссибирская магистраль, стараниями князя Хилкова в стране строятся ежегодно сотни километров новых железных дорог. Теперь можно перевезти на восток всё необходимое для заселения Сибири и Дальнего Востока. Но одновременно с колонизацией, в Сибири и на Дальнем Востоке надо провести и индустриализацию.
И еще. Будущий товарищ Сталин должен почувствовать доброжелательность, исходящую от наших людей. Особенно от Бесоева. Ведь он осетин, а Джугашвили — фамилия по происхождению осетинская. Во всяком случае, в наше время представители рода Джугоевых заявляли это вполне определенно. Да и по менталитету своему Османов и Бесоев были людьми восточными. Конечно, они давно уже обрусели, но в них всё же осталось кое-что от их южных предков.
Несколько минут в столовой царила мертвая тишина. Наконец, дочитав письмо до конца, Ксения, положила его на стол и закрыла глаза. По ее щеке скатилась слеза. Великая княгиня всхлипнула… Потом, наверное, устыдившись своих чувств, она отвернулась в сторону, достала из кармана кружевной платочек и вытерла слезы. Собравшись, она снова повернулась к нам.