— «Ты гневаешься, значит, не прав», — процитировала мамуля и, ласково взглянув на меня, продолжила: — Один бал, папа. А если ентот жоних Ярусику не приглянется, никаких свадеб. И плевать я на ваши родовые клятвы хотела… да хоть с башни темнейшего поплевать могу, с меня станется.
— Знаешь, мне сейчас как-то не до него! — сообщила я.
— Знаешь, дед, а меня даже совесть не мучает.
— Меня по щеке кто гладил? Ветерок? — меланхолично спрашиваю я.
Не чувствую, но это не значит, что не способна испугаться. Очень-очень-очень сильно испугаться!
— Все хорошо! — сказала я самой себе и бросилась к умирающему.