— Приведи мне какую-нибудь, — отрывисто приказал ППшер.
— Люди самые мерзкие существа из всех мне известных. Все люди! Все, как один. Думаешь, мы с Ронькой сильно отличаемся от тех, что там остались? От стервятников, насильников и воров? От той мрази, которая потому и выживает, что плюет на всех остальных? Не знаю, как в лесу, а среди людей выживают только те, кто идет по трупам других. По любым трупам — женщин, детей, больных и старых! Ясно? Думаешь, мы с Ронькой другие? Ну! Отвечай! — почти перешёл на крик.
Над деревней сияла, переливаясь торжественным блеском, заря.
Все навалившееся со вчерашнего дня отпускало… Уходило нехотя, пытаясь выхватить, выгрызть из ее души кусок побольше и утащить с собой. Конфетти как будто ознобом било, паренек нервно ходил кругам и что-то испугано спрашивал, но она не слышала слов. Только ветер и движение травы.
— Люди? — удивлено переспросила Килька. Через пару секунд она отвернулась от поля и больше не прячась, спрыгнула на землю.
— Степке тоже скажи… — прокричала уже из-за забора.