— Мне он рассказал самому первому, — важно заявил Ронька, который поленился вставать, поэтому ему приходилось говорить, неудобно повернув голову вбок.
— Не хочу на нее смотреть, боюсь, вдруг, правда красная?
Сашка покосился на остальную кучу любопытных жителей. Надо же было вылезти на рожон! Пусть бы она бабку Кирилловну поймала, та бы уж рта точно не закрыла, даже без просьбы все выложила. И нужное, и ненужное. А он-то не из болтливых, если честно. Хотя чего теперь…
— Стой, — он придержал Татилу за плечо. — Нельзя щас, видишь же, совсем бешеная, иначе мы ее просто прибьем, а за такое старшина нас без вопросов вздернет. Пошли. Вернемся после допроса, будет как шелковая. Сама стелиться станет. Не стоит пока рисковать, — он заговаривал второму уши, почти силой подтаскивая к порогу.
Восемнадцать, лениво думала, прислушиваясь к мирному сопению спящей девочки. Мне сегодня восемнадцать.
Второй раз себя бить не пришлось. Охранники как раз прекратили болтать и отошли от входа левее, к самому забору.