— Пустое… Освидетельствование подобных договоров является одной из моих обязанностей.
Я даже застонала от разочарования. Из задумчивости меня вывели вялые аплодисменты. Ректор несколько раз энергично хлопнул в ладоши.
— Погоди, если мы разгоним слуг… Кормить нас кто будет? Я мяса хочу и хлеба, и сыра, и сметанки, и ряженки, и мамалыги. Знаешь, Дарина так вкусно умеет ее готовить.
Я подошла к зеркалу и пальцем провела по его поверхности. Картинка с Иравари съежилась и забилась в уголок, а я смогла изучить свое отражение. Странно, когда я еще девчонкой была, бабушка чего только не делала, чтоб «красоту мою от глаз чужих сокрыть». Слишком моя внешность не вязалась с образом деревенской простушки. Теперь пришло время о другом заботиться — чтоб никто следов моих еженощных бдений не заметил. И чего Иравари ругается? Ну да, бледненькая и с лица спала, отчего глаза кажутся еще больше, ключицы торчат. Но это не от недосыпу, а от того, что ем мало. А ем мало потому, что времени на трапезы особо нет…
Увалень придвинулся, протянув ручищи к моему лицу.
— А как я любила тебя! И так и эдак… и еще вот так…