Он уставился на меня как на тяжело больную (что было не так уж и далеко от истины) и, похоже, собирался предложить валерьянки, но я ему и рта не дала раскрыть. Тут Остапа, то есть меня понесло. Не раздумывая, я начала свой рассказ с самого-самого начала. Я раскрывала карты одну за другой, перемежая свой трагичный монолог метафорами, аллегориями, сравнениями и междометиями, как рекомендовал учебник по стилистике. Я в масляных красках описывала ему борьбу за гран-при в его лице между нашими дамами, выставляя себя бессловесной жертвой схватки титанов. Я размахивала руками и топала ногами, для придания особого ударения в наиболее важных местах. Выливая потоки помоев на своих коллег, и примеряя на себя светящийся нимб, я ни на секунду не забывала о советах доброго Дейла Карнеги, которого, кстати, считала абсолютно наивным и неприемлемым на практике. «Драматизируйте свои идеи» — вещал Дейл, мне бы могла позавидовать сама Сара Бернар. «Чаще обращайтесь к собеседнику по имени» — я вставляла «Андрей Николаевич» через слово. «Заставьте его почувствовать себя значительным» — поток комплиментов можно было сравнить только с Ниагарой. «Не давайте ему сказать вам НЕТ» — он вообще слова вставить не мог. Он онемел. Хотелось верить, что не навсегда.