Толстяк-кабатчик проводил поднимавшуюся пару мрачным взглядом и сделал вид, что все идет как должно. Никого не убили, и то ладно.
И божий человек залихватски подмигнул обалдевшему Адлеру.
Старый Рудый Панько, как ты там, на Украйне? Все сидишь под вишней да рассказываешь байки заезжим гостям? Или на пару с химородником-характерником Феськом учишь в степи молодых казачат запретному? Оборачиваться волком или вороном, лечить хворобы отварами да правильными словами и по запаху трав узнавать будущее, свое и чужое. А может, стоят они в грудь в быстрой реке, и вода омывает тела, унося детство вместе с прежними именами, даруя новые?
— Ты так и собираешься постоянно следить?
Враг склонил голову и вновь мерзко захихикал, всхрапывая и двигая нижней челюстью, как будто уже перетирал зубами кости жертвы. Теперь чудовище не спешило, ожидая, когда кровопотеря сделает свое дело. Нахцерер оценивающе глянул на охотника. Девенатор опустился на одно колено, тщетно стараясь удержать нож на весу, его лицо страшно побледнело.
— Прости, друг, но сомневаюсь, что Курултай одобрит такой поход. У нас мир сейчас. Хотя, до ушей хана будет донесено все услышанное. А там всякое повернутся может. Кысмет, однако…