— Посмотрим, — неопределенно ответил Крысолов, глядя на темную, почти черную воду. — Когда это время придет, тогда и посмотрим.
Девенатор снял кожаную кирасу и вместе со шлемом сложил обратно, в сундук. Немного подумал и отправил туда же саблю. Взамен же извлек несколько иных предметов. Швальбе, разглядев их, сплюнул и вышел из дома. Йожин молча наблюдал за тем, как охотник раскладывает на столе мелкозернистое точило, ящичек из полированного дерева, чекан с узким клювом и немецкий боевой нож «кригмессер», похожий на короткую саблю, но с длинной открытой рукоятью. Гарольд подхватил орудие, выписал в воздухе сложную фигуру, провернул клинок вокруг кисти. В движениях не было ни капли наигранности, мастер не рисовался, но оценивал гибкость связок и крепость сухожилий.
У этих созданий много имен, а суть одна. Как описывал их в своем наиполезнейшем труде Адольф Брэмсон: «Оборотец есть греховное порождение блуда, человек, продавший душу за умение оборачиваться зверем, верный слуга Диавола. Тварь, алчущая крови и плоти, хитроумное создание, средь людей живущее».
— Стервецы какие, — злобно ругался де Бобриньяк. — Все порты засрали, выродки рода человеческого! Грабить не умеешь, так хоть в дупу чопик забивай. Вам хорошо… — пнул он предводителя, что так и умер с глупой ухмылкой на лице. — А мне или стирать, или нитку с иголкой в руки брать. А я что, швея, что ли?! Вот же поганцы! Еще и денег с собой не носят. Ну что за народ пошел, Господи, за ногу их, да об стену…
— Господа! — Крысолов тяжело вздохнул и возвысил голос. — Отлично понимаю, что не вовремя, и что вам важнее узнать, кто кого поимел на прошлую Пасху, но, может быть, хоть на мгновение оторветесь от столь увлекательного занятия?
Раны словно придали нахцереру сил, он затрусил, запрыгал меж могил, как черный саван, влекомый ветром. Упырь перепрыгивал с камня на камень, временами ныряя между ними. Крепкие когти высекали искры из камня, словно были выкованы из стали и закалены в огне преисподней. Тварь двигалась экономно и расчетливо, так, чтобы между ней и ружьем все время оказывалась преграда.