Монах умолк, предоставляя собеседнику решить, как можно истолковать фразу.
— Красиво… — сказал сидящий подле капитана сержант Мирослав, ухватив ломоть козьего сыра.
— Не подходи, аршлох гребаный! Топором перекрещу! — рявкнул мужчина, поворачиваясь из стороны в сторону с топором наготове. Он хотел напугать, отвадить, но голос сорвался на жалобный хрип.
— Играй, музыка, жарь громче! — гаркнул Гунтер в голос, шагая вперед и поднимая над головой палаш. — Всем золотом, втройне!
— Поклажа есть, — подтвердил переговорщик и неуловимо изменился, словно сбросил незримую маску шута-затейника. — А еще среди них несколько разряженных, как петухи, фрягов. Так что в кошелях там точно не медяки.
Сержант допил. Хозяйка молча забрала кубок и кивнула — вставай, мол, засиделся. Мирослав встал, отряхнул со штанины налипший лесной мусор…