Первые кобольды с верещанием добежали до солдат и упали под разящими ударами, как мешки с тряпьем.
Ландскнехты гуляли. Этим сказано многое, если не все. Притом отдыхали не открытые всей душой наемники, которых отлично знал любой кабатчик. Нет, здесь гужевались настоящие волки с пустыми глазами и привычкой петь под аккомпанемент бьющейся посуды, стреляя в потолок на особо удачных куплетах. В иных обстоятельствах давно уже началась бы поножовщина со стражей, но сегодня солдатам разрешалось все, а за ущерб было щедро заплачено авансом.
— Вот-вот! — поддакнул староста. — Те еще места. Хоть вервольфы не шалят, и то хвала Всевышнему.
— Я польщен, — дар перекочевал под потрепанный колет шевалье, а граф одобрительно кивнул, отметив, что Бобриньяк не спешил надеть приметную вещицу. — И снова вспоминаю о сыре…
— Ты против? — удивилась девушка. — Или я должна вынести тебе на расписном полотенце обгорелый хлеб и латунную солонку?
Выдвинулись рано утром, пока солнце еще окончательно в права не вступило. Если ожидается жаркое дело, идти надо с раннего утра, лучше вообще затемно. А то к полудню даже под пологом леса станет жарко, как в турецкой парной. Швальбе по молодости бывал в тех краях и в вопросе разбирался неплохо. Оно и не страшно, но только если ты не в железе пополам с вываренной в масле кожей. А без брони здесь не обойтись, это стало понятно еще накануне.