Хозяйка все поняла верно. Или не поняла. По ее взгляду прочесть что-то было невозможно в принципе. Легкая безразличная улыбка сопровождала каждое сержантово движение. Наконец он не выдержал.
— Добже, — Швальбе обернулся к отряду, молчащему за спиной, — Мирослав, берешь Гавела и местного. Поляну носом рыть. Все, что нашли — ко мне.
— Итак, свершим разбор полетов, — деловито предложил ландскнехт, положив ладони на темную столешницу.
— Нет, нет, нет!!! — взвыл Байцер, уже понимая, что — все. Доппельзольднер провел свой последний бой.
— «Иезус Сладчайший»? — передернуло Густава. — Никогда не любил ваше племя, одни гадости от него.
— Я с тобой, — немедленно вызвался Швальбе и сразу сник под перекрестными взглядами — насмешливым у Крау, злобным Йожина и снисходительным Гарольда. Один ворон сделал вид, что не слышал изреченной глупости.