– Старый дурак! – тем временем бушевала Кэти. – Вообразил незнамо что! Представляешь, в день коронации разгуливал с серебряным жезлом длиной в ярд и раздавал всем указания, начиная с герцога Норфолка, словно он – будущий король Англии! И все это видели. Подсыплю ему перца в вино, будет знать.
Цвет ее бледного лица походил на серый тон камней крепостных стен Тауэра.
Утро началось так себе. Голова не болела, так как вчера я не выпила ни грамма. Зато долго плакала ночью, беззвучно, чтобы не разбудить спящих по обе стороны Кэти и Бэсси, тоскуя по дому, маме и прежней своей жизни. Обычно у меня не хватало времени предаваться грусти и сожалениям. С самого утра дел наваливалось столько, что я не замечала, как пролетал день, а вечером засыпала, едва коснувшись головой подушки. Зато этой ночью наплакалась вдоволь – за два с лишним месяца, что прожила в королевском дворце.
– Все выйдите! – приказала фрейлинам и служанкам, с любопытством прислушивающимся к нашему разговору.
– Бедный мальчик – это датский принц? – на всякий случай переспросила я. Ничего себе мальчик, особенно когда в латах и с копьем в шесть метров длиной несется по ристалищу!
– Раз вы так считаете, то я вынужден покинуть Совет! – подскочил он, кинув на меня отчаянный взгляд. Наверное, стоило его остановить, но я промолчала, хотя на душе стало совсем плохо. Не дождавшись ответа, издал то ли стон, то ли проклятие и кинулся к выходу. Мне оставалось лишь смотреть, как за ним захлопнулись тяжелые деревянные двери зала совещаний.