– Ничего, пережила бы, – вздохнула я так тихо, чтобы Фредерик не услышал. – Моя репутация настолько безупречная, что самой противно.
И правда, хихикая и поддерживая друг друга, фрейлины двигались по нашим следам. Наконец Бесс принялась отряхивать мне платье, а Роберт все не торопился выпускать мою ладонь, да еще и поднес ее к губам. Надо же, меня еще никто не добивался столь откровенно.
– Благодарю вас, господа, – возвестила я. Вот бы навсегда оставить согласный на все Совет! – На этом мы заканчиваем.
На этот раз мы въехали в крепость не через Ворота Изменников, сквозь которые Елизавету привезли в марте 1554-го, а через центральный вход. Но так же, как и тогда – об этом рассказывал старый маркиз Винчестер, который обожал делиться воспоминаниями, хотя его никто и не просил, – во внутреннем дворе меня встретили служители в ливреях и солдаты в доспехах. Правда, настроение было оптимистичнее, чем пять лет назад, когда Елизавета еще не знала, выйдет она из Тауэра или нет. Так же, как и в тот раз, во внутреннем дворе стояла плаха. Тогда на ней обезглавили Джейн Грей, сейчас же ее соорудили для пятерых изменников, приговоренных к смертной казни.
– Обсудим это позже, – произнесла я, сдерживая смешок. Неужели буйствовала? – Сейчас я отправляюсь вознести хвалу Господу за чудесное исцеление.
На законный вопрос «Что случилось?» сообщила, что никак не могу заснуть, пока дорогая Катерина Грей не почитает мне книгу на ночь. Да, ваша королева с завихрениями, прошу любить и жаловать… В сопровождении фрейлин, украдкой зевающих джентльменов и охраны мы шли по ночному дворцу. К нашей процессии присоединилось еще несколько неспящих придворных. Наконец добрались до комнаты, которую занимала Катерина. Я с удовлетворением отметила, что у дверей толпятся пажи и охрана Эрика. При виде нашей процессии на мужчин напал ступор, но самые смелые загородили вход в комнату Катерины.