– И только если получит прямой и недвусмысленный приказ. Можете смело напиваться. Приятного аппетита! Или как там у вас желают?
Совсем другое дело, одобрил Лукаш. Нонешние не то, что давешние. Не вовремя только.
– Да ну?! И почему я должен тебе помогать? Мы тут закрыты, ты хочешь выбраться – давай торговаться… Тут есть несколько выходов… – Смит потрогал свой нос и поморщился. – Давай торговаться…
…группа людей, мужчины и женщины, бегут, обезумев от страха, а пули валят их на бегу, одного за другим. Пятерых – двух женщин и трех мужчин. И, кажется, никто не делил жертв по расовому признаку. Одна из женщин была азиатка, двое мужчин – темнокожие…
Сон должен был навалиться сразу. Машина шла ровно, дороги в Вашингтоне, несмотря ни на что, поддерживали в хорошем состоянии, ничто вроде бы не мешало Лукашу вырубиться. Однако…
– Смешной ты, – сказал Лукаш и еле сдержался, чтобы не блеснуть цитатой из боевика: «Смешной ты, я тебя убью последним…» Убить-то было бы неплохо, но зачем же об этом вслух? И, похоже, Смит имеет ценность. Если его как следует взять да расспросить, кто ему, например, деньги на операцию выдал, большие, надо полагать, деньги. Ну ведь не Смит – тот самый большой хищник, о котором говорил Петрович. Но он может знать, где этот хищник спрятался. Вот бы остаться в живых, да еще и Смита зацепить…