– А я к тебе, как к порядочному… – тихо сказал Джонни. – Многовато… Из-за твоего интервью мне чуть голову не проломили, а ты… Кстати, если все деньги передадут мне, то есть одна схемка по налогам. Потеряем процентов до десяти, ну до двенадцати… А если ты свою долю будешь получать отдельно и официально, то сколько там у тебя отрежут в России?
Лукаш оглянулся на «Мазафаку». На фоне рабов сейчас фотографировалась группа журналистов: арабы, Южная Америка, Европа. И никаких возмущенных лиц, только протяжное «чи-и-и-з!». И вспышки фотоаппаратов.
– Кто будет задерживать? – не выдержал Лукаш. – Шериф, вы кого-нибудь собираетесь задерживать?
– Ты умеешь, Петрович, просто не хочешь. Ведь не хочешь?
– Поздравляем! – заорали люди и бросились к Лукашу, как к родному.
– И это я тоже еще не старался, – сказал Лукаш, борясь с тошнотой, подступившей к горлу. – Тут же, наверное, есть вода… Так что недели три я протяну даже без еды. В крайнем случае начну есть человечину… Ты мне веришь? Мне так кажется, что ты тут все-таки сделал запасы. Новые запасы еды и питья, так что… Мне даже скучно не будет, я стану заниматься тобой… Вот так…