В залив входил большой паровой буксир, работающий не на угле, от угля мы отказались ещё год назад, а на мазуте. Буксир подводил к грузовому пирсу баржу с рудой и цистернами с нефтью. Ко всему прочему на заводе у меня был крохотный перерабатывающий заводик, полностью обеспечивающий потребности завода и верфи, а так же потребности граждан в масле и керосине для осветительных ламп, которые выделываются предприятием одного купца. Мы продали ему лицензию на выделку.
Зашедший после него Немцов проводил того взглядом и усмехнувшись закрыл дверь. С наружи уже давно опустилась темнота, поэтому большая часть пассажиров уже спали, только те, кто ночевал в моей каюте и которых я временно выставил, терпеливо дожидались снаружи.
— Именно. Конечно, хороших там найти сложно, они редко попадаются, но бывает и на старуху проруха.
— Я-то? — удивился я, злобно усмехнувшись. — Вы даже не представляете, как далеко ушла наука в будущем. У Британии даже против одного корабля нет не единого шанса. Готов заключить пари.
— Не думаю, — покачал я головой. — Тут ещё нужно проверить, кому повезло.
— Командир! — окликнул меня сигнальщик, находившийся в вороньем гнезде, наблюдая за боем, что вели три наших боевых корабля с двойкой противника. — Один данн взят на абордаж, он сцепился парусной оснасткой 'Ежа', сейчас на палубах идёт рукопашная, плохо видно из-за порохового дыма кто берёт вверх. Второй уходит в сторону, его преследует 'Змейка', а 'Нева' идёт малым ходом к сцепившимся кораблям. У неё сбита бизань-мачта. Наши уже срубили ванты, и сейчас идут на парусах фок-мачты. Бизань буксируется следом, они её не бросили.