'Очи чёрные' и 'Увезу тебя я в тундру' прошли с ещё более крупным успехом. Под конец, когда дорога стала хуже я спел про маркизу, на ходу переделав песню. Общалась маркиза, узнавшая о трагедии в доме не через телефон, а на пляже, куда прибыли её слуги. Ольга Маркована тряся своими телесами пыталась отсмеяться, вытирала глазами слёзы.
— Я уже несколько лет как передал государство своему первенцу, он будет хорошим правителем. Травили его, по случайности досталось мне.
Усач прошёл к двери, открыл и велел невидимому мне слуге принести два ведра мяса и позвать поручика Усова.
— Я вижу, что вы дворянин, поведение и говор это выдают…
— Вот и отлично, — осмотрел я себя при свете костра. — Теперь и в люди можно выходить. А что? Главная примета, шрамы убрана. Как теперь докажешь что я тот самый иноземный князь что повеселился в Екатеринбурге и под городом? А никак. Только при личной ставке с тем ротмистром. Так что для местных сыскарей я должен быть вне подозрений.
Сначала с помощью зеркальца я обкорнал свои космы, сделав приличную на вид короткую причёску. Сам я себя давненько не постригал, но навык не растерял, вроде ровно получилось. После баньки я немного остыл, надел свежее бельё, шёлковое, и дорожный костюм цвета хаки, что был найден мной в шкафу спальни хозяина. Сапоги тоже подошли как влитые. Поправив широкополую шляпу на голове, я в предбаннике посмотрелся в зеркальце, с помощью которого постригался, его я тоже тиснул из спальни помещика, и удовлетворенно кивнув, поправил кобуру на боку. Местный хозяин тоже не был чужд современному оружию. У него нашёлся русский Смит-Вессен сорок четвёртого калибра и достаточный запас патронов. Так что этот револьвер в данный момент находился в закрытой кобуре у меня на поясе. 'Кольт' был заткнут за пояс. Нож на ремне и чехлы тоже пришлись к месту.