Заметив впереди отсветы нескольких костров, я тут же заставил коня лечь в траву, вокруг были бескрайние прерии, видно всё издалека. Потом я дождался, когда совсем стемнеет, и направился дальше. За километр от лагеря, оставив коня с подветренной стороны, он начал принюхиваться, чувствуя сородичей, поэтому надев ему на морду пустую торбу, чтобы он ржанием не выдал нас, я направился к лагерю. Винтовку я брать не стал, она была ни к чему.
Я издевательски замаялся, моё отношение к местным священникам и религии Император прекрасно знал, я его сразу просветил. На предложение искупаться в святой воде я сразу согласился, но предупредил, что если мне на глаза попадутся попы, то они умрут. Хороший поп мёртвый поп — девиз на моём тутошнем гербе.
Поправив сабли на поясе, я ступил на территорию двора и, на ходу осматриваясь, в поисках опасности, приблизился к крыльцу.
На этом мой день закончился. Служивого отправили обратно, правда идти он не мог, и его положили в телегу. Купец уехал по своим делам, видимо торопясь отдать долги, а я до самой зари сидел и читал бумаги Грини. Нет, все-таки я рад, что прикончил эту мразь. Такого начитался, уснуть не мог. Надо его несколько раз убить, хотя… я, кажется это уже сделал. Но заслужил, честно заслужил.
Пока мы ехали, я слушал разглагольствования кузнеца. Он уже знал для чего я еду в поместье, поэтому описывал всех верховых лошадей, что держал помещик, так как сам подковывал их. За информацию я поделился с ним куском пирога, двигались мы уже полтора часа, и вот-вот должно было показаться поместье, так что успели проголодаться на тряской телеге.
— Мне оно нравится, но вы ведь княжич что-то потребуете взамен?