Она затаила дыхание и полезла через окно на улицу. На этот раз Димка не стал ждать и последовал её примеру. Каждую секунду он ждал громкого хруста ломающегося под ногой камня или грохота автоматного огня, но ему назло всем врагам удалось вылезти из окна бесшумно и незамеченным перебежать через дорогу. Димка и Зара скрылись за углом и, не сговариваясь, ринулись прочь как можно быстрее.
– Туда… полторы сотни стволов… ушло… – в дыхании раненого послышался сиплый присвист. – Пока мы… прикрывали отход, они президента… уводили… с ним доктор твой… и кто-то из… жирненьких, что… сразу не сдохли и… не мутировали… Они дорогу пробьют… на какое-то время…
– Капитан Харитонов, радиопозывной «Почтальон», – офицер сделал шаг вперед.
– Опустить оружие и подойти к освещенному участку! – раздалось в эфире, и луч светящего из глубины тоннеля ручного прожектора направили вверх. Он уперся в низкий потолок, освещая каменный мешок, и капитан увидел встречающих.
– Провожать меня не советую, – Штурвал поднялся с пола, придавливая пистолетной рукояткой простреленное предплечье. – Иначе точно кто-нибудь погибнет на старости лет.
Под охраной вооруженных людей в пятнистых одеждах Димка шел к самолету через толпу, словно на эшафот. Его жену уже привели сюда, и, судя по кляпу во рту и связанным рукам и ногам, она испытывала ещё меньше желания залезать в эту машину для самоубийства. Однако на страдания несчастной красавицы всем было глубоко наплевать. Её грубо затолкали в самолет, усадили на кресло и пристегнули ремнями, даже не развязав. Затем пришла Димкина очередь, и он предпринял отчаянную попытку сбежать из этого царства полоумных фанатиков. Его тут же поймали, связали, затащили в самолет и усадили рядом с полумертвой от ужаса Зарине. Он пытался взывать к их разуму, объясняя, что самолет никуда не долетит, что его внутренняя технологичная начинка давно пришла в негодность и потому он разобьётся. Что топливо разложилось, и то, что оно ещё может гореть, ещё не значит, что самолет на нем полетит.